Синева, что зовется – Жизнь (обсуждение стихов Кожиной Анны)

Итак, это уже второе обсуждение Анны и можно подвести кое-какие итоги, провести кое-какие сравнения. По большей части, представлены романтические стихи, в которых действие происходит ночью при луне, в крайнем случае, под дождем – тоже своего рода завеса, или в мире снов, иллюзий и наваждений. Лирическая героиня во всех стихах оказывается в одиночестве. Не обладая достаточным опытом, она мистицирует мир вокруг: природу, дождь, небо и даже те несложные отношения, которые появляются в стихотворениях. Отсюда так много снов, тайн, волшебства и загадочности,– которые, правда, чаще даются открытым текстом, нежели на ярких примерах.

Вы похожий так на вечер, // Волшебством своим манящий.
Ночь – первосортнейшее зелье, // Дарящее путевку в рай.
Здесь камни таинства хранят.
За все открытые секреты // Тебе «спасибо» говорю.

Пожалуй, стихотворением, где автор пытается «ухватить» это волшебство является «Мелодия снов». Впрочем, попытка «соединить несоединимое» (Берет аккорды тишина, Пересматривая звук) дала интересные образы, на мой взгляд, не подтвержденные стихотворением в целом.

Интересно, что во многих стихотворениях действие как бы происходит на «плоскости под небом» – лирическая героиня мечтает, хочет или уже собирается нырнуть в него (Мы побежим по звездной лестнице; Попробуйте вглядеться ввысь // И в небе прочить стихи; Упаду прямо в небо! Ввысь!; Бежать по облаку за солнцем) – устойчивый образ. Героиня как бы пытается, но не может взлететь… Впрочем, образ может говорить и об ином. А что если небо – это и есть сама героиня? Точнее, одна из составляющих. Та высота, на которую героиня вознесла себя. Идеальный образ освобождения и обретения целостности:

Не назовешь меня безумною, // Не скажешь больше: «Ошалелая».

Лирическая героиня вознесла себя на небесную высоту, непременным условием которой является… одиночество. И холод (образ чего-то холодного-прохладного-ледяного тоже часто проскальзывает в различных стихотворениях). А тогда ночь – это время, когда земля и небо сливаются воедино. А дождь – это попытка «пролиться»; достучаться до тех, кто на земле.

В стихотворениях «Вот и все – просто пальцы в снег», «Мое Солнце – Луна», «А там, где кончается небо» – мы видим иное разделение – героиня словно приковывает себя к земле, а тот, к кому обращены слова – оказывается на небе. Это довольно логичный ход: попытка сыграть ситуацию «наоборот». Тем печальней оказывается стихотворение «Последняя звезда». Героиня кричит: «Мне стало в облаках неинтересно», – она отказывается от неба, так и не познав его, так и не раскрыв всех его тайн, о которых так много было сказано. А если небо – это героиня, то отказ – отказ от себя, от своей внутренней сложности и глубины.

Комментарии (появившиеся уже после обсуждения). 1. В абзаце выше – разделение «небо–земля» подразумевало разделение «героиня-собеседник». Теперь если еще раз взглянуть на образ прикованной к земле героини, героини собирающейся нырнуть в небо и героини «небесной», проливающейся дождем – то вероятно образ «небо-земля», это как раз внутреннее противоречие: героиня и небо, и земля одновременно. И основной конфликт – это как раз невозможность найти целостность: «примирить» две составляющие. 2. Стихотворение «Мелодия снов» – это, кажется, очередное «приглашение» в мир героини-неба.

Теперь немного о недочетах. Пока еще, увы, слишком много встречается штампованных фраз («В чьих-то обрывках снов», «Дерзкий выстрел в пустоту», «Манящая за край», «В небе прочитать стихи»), которые, на мой взгляд, использованы необоснованно или введены слишком резко. Получаются обрывки фраз, не совсем понятным образом связанные с основной идеей стихотворения. Нередко встречаются неудачно построенные фразы, особенно чрезмерное употребление указательных местоимений – «тот», «та», «такая», «тогда» и пр. Не всегда имеют смысл фразы из-за несовместимости образа («Громким шепотом не кричи», «Перо с зеленой чешуей») или смысл ускользает в контексте других фраз, не берусь судить. Отдельный вопрос – ритм. Ритм страдает практически во всех стихотворениях подборки. Впрочем, дочитав до конца, я готов списать подобную ритмику на формирующийся стиль автора, т.к. иногда подобный ритмический хаос создает положительный эффект. Единственный совет, который хотелось бы дать – чтобы автор следил за ритмичностью первого слога, иначе спотыкаешься при чтении.

(Во втором четверостишии ритм меняется, а в третьем возвращается обычный. * означает ударный слог, – безударный)

В целом, хочется отметить, что заметен творческий рост автора, характерная большая точность и наполненность стихотворений. Наиболее яркими считаю – «Благодарю тебя за лето», «А там, где кончается небо», «Последняя звезда», «Ты говоришь – я сумасшедшая», «Ты идешь, оставляя лужи».