* * *

Что-то странно перемешалось,
В прежде ясной судьбе моей.
И к себе пробудилась жалость,
И тревога родилась в ней.

Будто глупы мои решенья,
Сам же стал я нелеп, смешон,
Одурманенный сладкой ленью
С детской верою в "хорошо",

В то, что прав я и что могуч я,
И не зряшны мои дела.
Но действительность — сеть паучья,
Отвратила и оплела

И всему указала цену,
Ярлыками увешав мир.
Дом мой жалок — гнилые стены,
И душа прожжена до дыр.

Пальцы бегают по предметам,
Схватят, стиснут, отпустят вновь.
Сигарета за сигаретой
Мне отмеривают ночь.

Та кивнет, промолчит — хоть плачь — и
С пониманьем замрет в углу.
Лишь бессонный туман коньячный
Плавит темного неба мглу.

Жар в щеках, но озноб в ладонях,
Жар в груди разжижает грусть.
Бросив пепел на подоконник,
Я в стекло головой упрусь.

Здесь щадящей декабрьской стужей
Колет лоб и щекочет нос.
Мне б наркоз, анестетик — ну же!
Животворная мудрость слез!..

— Не умею. В окно таращусь:
Кисло-муторно и — ни зги.
Что насквозь открывалось раньше,
Разом сделалося другим:

Ненадежным и беспросветным,
Не придумать, не разглядеть —
И зияющей бездной этой
Хищно скалится новый день.

Холодок по загривку — ветер? —
Померещилось впереди
Тридцатитрехлетие...
20.12.11-05.01.12